Как-то раз Платон зашел в бар… Понимание философии через шутки - Томас Каткарт

Целый ряд еврейских анекдотов высмеивает духовных последователей Шопенгауэра — пессимистов и нытиков.

Две матроны сидят на лавочке.

— Ох! — громко вздыхает одна.

— Ай-вэй! — вторит ей другая.

— Ну ладно, — произносит первая. — Хватит уже о детях!

И для Шопенгауэра, и для Будды жизнь — лишь бесконечная череда разочарований и источник непреходящей скуки. Когда мы не получаем того, чего хотим, мы чувствуем себя разочарованными. Когда у нас есть все, чего мы хотим, нам скучно. При этом и для Артура, и для Гаутамы худшее из разочарований — то, которое настигает, когда до удачи, казалось, остался лишь один шаг.

Давным-давно в далеком королевстве жил да был принц. Не по своей вине он стал жертвой заклятия, наложенного злой колдуньей: по ее колдовской воле он мог говорить лишь по одному слову в год. При этом, однако, он мог копить слова — к примеру, промолчав целый год, на следующий год он получал возможность произнести целых два слова.

Однажды несчастный принц встретил прекрасную принцессу и полюбил ее до безумия. Он решил молчать два года, чтобы затем, взглянув на нее, сказать:

— Милая моя!

На исходе второго года, однако, принц решил, что просто обязан сообщить принцессе о своей любви к ней, для чего ему требовалось промолчать еще три года. Когда прошли и они — то есть через пять лет молчания, — он уже считал, что должен предложить ей выйти за него замуж, а для этого требовалось ждать еще четыре года.

Когда девять лет молчания подошли к концу, принц был вне себя от радости. Взяв принцессу за руку, он отвел ее в самое романтическое место в королевском саду, преклонил перед ней колено и произнес:

— Милая моя, я тебя люблю! Выйдешь за меня замуж?

— Что-что? — переспросила принцесса.

Именно такого ответа и ожидал от принцессы Шопенгауэр.

С VI—VII столетий н. э. китайцы и японцы развивали направление буддизма, которое сегодня переживает второе рождение, — а именно, дзен-буддизм. С позиции западного мышления, философия дзен больше напоминает антифилософию. По мнению мастера дзен, разум, логика, чувственные образы — все то, на чем строится западная философия, — это лишь иллюзия, отвлекающая нас от вечного сияния нирваны. Как же достигнуть нирваны?

Для начала задумайтесь над следующими двумя вопросами:

• Какая разница между уткой?

• Как звучит хлопок одной ладонью?

На оба вопроса в философских кругах обычно следует вполне стереотипный ответ: «Что-что?» Они просто не догоняют. Сознание оказывается не в состоянии постичь, что ответы на эти вопросы в принципе могут существовать. Однако если первый вопрос — это просто дурацкая школьная шуточка, то второй — классический коан учения дзен.

Коан — это загадка или история, которую мастер дзен рассказывает своим ученикам, и которая может настолько поразить их, что их сознание достигнет состояния сатори, то есть внезапного просветления. В этом состоянии все мысли и оценки из повседневной реальности покидают разум, оставляя его один на один с осознанием единства нашей вселенной и всего того опыта, что был накоплен ею. Ответ мастера дзен на вопрос о хлопке одной ладонью — это не буквальные, наукообразные рассуждения вроде: «Тихое шуршание воздуха, происходящее в результате перемещения плоской поверхности». Нет, ответ в стиле дзен скорее будет похож на «Вау!» Коаны силой выталкивают нас к просветлению, приводя наш разум в замешательство абсурдными идеями. Прорвитесь через пелену невозможного и — бац! — вы уже в сатори.

Более всего людям обычно нравится следующий коан:

До того, как я начал искать просветления, горы были горами, а реки — реками.

Когда я встал на путь, ведущий к просветлению, горы перестали быть горами, а реки — реками.

Когда я достиг сатори, горы вновь стали горами, а реки — реками.

Мы, западные люди, можем понять общую идею, что просветление заключается вовсе не в том, чтобы узнать какие-то запредельные откровения. Чего мы, однако, не в состоянии осознать, — и о чем, собственно, нам пытается поведать коан про горы и реки, — это идея просветленного сознания как самого обычного и в то же время — парящего в запредельном. Такие штуки ты либо чувствуешь, либо нет, — и мы, рожденные на Западе, по большей части принадлежим ко второй категории.

Отсюда возникает вопрос: можно ли старую глупую задачку про разницу между уткой считать своеобразным западным коаном? В конце концов, в ее основе лежат абсурд и отсутствие логики, она явно пытается завести нас в тупик. Однако, если судить по реакции на эту загадку — а это решающее испытание для каждого коана, — нам придется ответить на этот вопрос отрицательно. Как правило, в ответ на нее люди улыбаются, иногда даже хихикают, — но случаев сатори, насколько мы знаем, пока отмечено не было.

Это, к сожалению, проблема культурного свойства. Мы, западные люди, не в состоянии осознать восточную мудрость, гласящую: если ты не можешь чего-то постичь — то ты на пути к просветлению. Нам остается довольствоваться лишь жалким западным псевдокоаном:

Если у тебя есть мороженое— я дам тебе его.

Если у тебя нет мороженого — я отниму его у тебя.

Это — коан мороженого.

Наиболее известные коаны стали частью дзен- буддистского канона, передаваемого из поколения в поколение. К примеру, Хуэй-нэн, шестой патриарх дзен, живший в VII веке н. э., однажды задал ставший знаменитым вопрос: «Каково было твое настоящее лицо до того, как ты родился?» Тренер команды Los Angeles Lakers Фил Джексон, по прозвищу Мастер дзен, в свою очередь заметил: «Увидишь на дорожке Будду — брось ему мяч».

Философия пустоголовых появилась на общественной сцене в конце 1960-х, — в тот самый момент, когда гарвардский преподаватель Тимоти Лири объявил, что путь к просветлению лежит через поедание волшебных грибов. Впоследствии получивший весьма пристойное название «философии нью-эйдж», пустоголовизм представлял собой мешанину древних восточных философских идей с некоторыми средневековыми штучками вроде астрологии, карт Таро и каббалы. Заявления вроде: «Я един в своей двойственности» или «Я научился доверять Процессу, и теперь мне не надо носить оружие» — еще одна важная часть философии нью-эйдж. Все это напоминает нам историю про то, как к британскому поэту Сэмюэлю Тэйлору Кольриджу, жившему в начале XIX века, после публичной лекции подошла пожилая дама, объявив: «Сэр, я вобрала в себя всю вселенную!» Посмотрев на даму поверх очков, Кольридж произнес: «Мадам, и зачем было так утруждаться?»

К нашей радости, безвестные авторы анекдотов сумели превосходно подчеркнуть всю глупость философии нью-эйдж.

Сколько поклонников нью-эйдж потребуется, чтобы поменять перегоревшую лампочку?

Нисколько. Сколько бы их ни было, они предпочтут организовать группу взаимопомощи под девизом «Победим темноту!»

Если в философии нью-эйдж что-то и соответствует чаяниям современности, так это вера в то, что инопланетяне не только регулярно посещают Землю, но и приглашают землян и землянок на свои летающие тарелки, дабы поужинать и закрутить романчик. Для того, чтобы довести эту веру нью-эйджеров до логического завершения, потребовались усилия сатирика.

Марсианин совершает экстренную посадку в Бруклине. Осмотрев свою поврежденную летающую тарелку, он обнаруживает, что важнейшая деталь корабля — трувер — вышла из строя. Он отправляется в близлежащую кулинарию и спрашивает продавца, где бы он мог приобрести трувер.

— Что он собой представляет? — спрашивает продавец.

— Он круглый, твердый снаружи, мягкий внутри, с небольшой дырочкой в центре.

— Похоже на бублик, — решает продавец. — Посмотрите, это похоже на то, что вам нужно?

— Отличный трувер! — восклицает марсианин. — Для чего вы их используете здесь, на Земле?

— Вы не поверите — мы их едим! — сообщает продавец.

— Вы шутите! — поражается марсианин. — Вы едите труверы?

— Точно. Да вы сами попробуйте! — предлагает его собеседник.

Марсианин с недоверием откусывает кусочек.

— Гм, — произносит он. — Если добавить сливочного сыра, будет совсем неплохо!

Еще одна традиционная особенность нью-эйджеров — их искреннее восхищение всевозможными паранормальными явлениями вроде ясновидения. Меж тем многие поклонники старого — то есть рационального — мышления полагают, что у большинства подобных феноменов есть вполне рациональные объяснения.

— Мой дед точно знал дату и время своей смерти.

— Да он был настоящий ясновидящий! Как же он узнал об этом?

— Ему сообщил судья.

Яснее не скажешь!

Димитрий: У меня все-таки остался один вопрос: если Зевса не существует, Посейдон все-таки остается его братом?